так побледнели? У нас – не бордель, так что не надо волноваться. Бухгалтерию казино знаете? С работой крупье знакомы? Консультантом по игровым автоматам сможете?
На все вопросы она отвечала отрицательно одеревеневшим языком. Нет, она ничего такого не умеет. Совсем. То есть вообще ничего. И ни регистрации, ни временной прописки в Москве тоже нет.
Ашот с каждой минутой мрачнел и вопросительно поглядывал в сторону начальника. Что делать-то, подскажи? Борис давно уже прислушивался к беседе, но делал вид, что целиком сосредоточен на документах. Наконец, он не выдержал и отложил все бумаги в сторону.
– Вот что, девушка, нам с коллегой нужно посоветоваться…, какое место вам предложить. Подождите пока в коридоре, пожалуйста.
Шоира вышла, и поскольку деваться в узком проходе было некуда, осталась прямо возле двери, за порогом. Хотя из кабинета доносились лишь приглушенные голоса, волей-неволей она услышала все, что там говорилось.
– Ашотик, скажи, зачем нам проблемы? – раздавался фальцет Бориса. – Девчонка ни черта не знает и ничего не умеет. К тому же, без регистрации. Надо вежливо ее спровадить.
– Борюсик-джан, сколько раз тебе повторять, Любомирчик – давний постоянный клиент. Состоятельный клиент. Нужно сделать ему приятное. А когда клиенту будет приятно, то и нам с тобой будет приятно. Ведь так? А с девчонкой хлопот никаких не будет. Я же не собираюсь ее официально оформлять. Будем немножечко платить наличными из своего кармана. Для нее какие-нибудь пятьдесят-сто долларов – уже целое состояние. Говорю тебе, как финансист, мы не прогадаем.
– Но, Ашотик, дорогой, она же ничего не умеет делать. За что платить-то?
– Дело для красивой женщины всегда найдется. Ты видел, какие у нее глаза, какая кожа? Настоящая восточная красавица. Гибкая, как змея. Гюрза, кобра! Будет вместо чучела в зале стоять, и заодно клиентов отвлекать. А то у нашей Шахерезадочки нос облупился, и платье моль проела.
Армянин расхохотался, чрезвычайно довольный своей шуткой. Зато Шоира за стенкой едва не упала в обморок. Чучело? Сам ты чучело! Урод горбоносый! Она хотела уже уйти, но тут дверь открылась, и на пороге возник директор Борис, из-за плеча которого выглядывал торжествующий Ашот.
– Мы нашли для вас подходящее занятие, – сказал начальник, снова улыбаясь. – С завтрашнего дня будете работать помощником крупье. Обязанности простые – следить за порядком в зале и присматриваться к клиентам…
Финансист Ашот вытащил бумажник, достал оттуда зеленую купюру и, привстав на цыпочки, протянул ее девушке через голову Бориса.
– Поздравляю. Считайте, что вы приняты с сегодняшнего дня. Вот, возьмите сто долларов в качестве аванса. Любомир-джан говорил, вы сейчас очень нуждаетесь в деньгах.
При виде денег у нее учащенно забилось сердце. Теперь она готова была нарядиться даже медведем, не то, что Шахерезадой. Пусть чучелом, пусть, кем угодно, лишь бы взяли.
– Брючный костюм, белую сорочку и бабочку получите утром у кастелянши, – подмигнул ей Ашот. – Да, и вот еще что. Маленькая просьба. Волосы заколите, пожалуйста, и повернитесь ко мне боком.
Новоиспеченная помощница крупье подобрала длинные волосы. Ашот придирчиво посмотрел на ее профиль и перевел многозначительный взгляд на Бориса.
– Спасибо. Можете идти. До завтра.
– Гюрза, определенно гюрза, – произнес он слащавым тоном, когда Шоира ушла.
С появлением новой сотрудницы, как и предполагал Ашот, дела в казино резко пошли в гору. Круг клиентов расширился. Уже через неделю от них отбоя не было, и пришлось ужесточить фэйс-контроль, так что швейцару и охранникам прибавилось работы. В бухгалтерии подсчитывали барыши, а владельцы казино довольно потирали руки. Скромный денежный ручеек вот-вот готов был превратиться в полноводную реку.
Первым делом помощница избавилась от своего «двойника» – пыльного муляжа Шахерезады, а затем убедила хозяев подновить и немного изменить интерьер. Средств больших не потребовалось, зато благодаря врожденному вкусу девушки и ее умелым рекомендациям, помещение приобрело весьма респектабельный вид, и сама она превратилась в полноправную хозяйку зала. Шоира встречала и провожала гостей с такой обворожительной улыбкой, что им даже проигрывать было не так обидно. А проигрывали здесь всегда… Посетители, увлекшись, кто игрой, а кто восточной красавицей, незаметно спускали астрономические суммы.
Женщина-змея с невозмутимым видом дефилировала между столами и исподтишка наблюдала за клиентами и за работой коллег. На ус наматывала. Следить за ловкими пальцами крупье доставляло ей настоящее удовольствие. Вскоре своих партнеров по залу она научилась понимать не то, что по взгляду, или движению рук, невидимому простому глазу, а на каком-то подсознательном уровне. Поэтому ей не терпелось попробовать себя в настоящем деле. Но хозяева пока не торопились повышать девушку в должности – пусть пообвыкнет, опыта наберется.
За хорошую работу Ашот ежедневно подбрасывал премиальные, пока Борюсик не видит. Финансист отлавливал Шойру в темном коридоре, засовывал в кармашек то сто, то двести зелененьких и, как бы невзначай, задевал ее по груди. Но больших вольностей себе не позволял. В его глазах восточная красавица все же оставалась девушкой Любомир-джана. А постоянные клиенты, как известно, – дело святое.
С тех пор, как у Шоиры появился стабильный заработок, подруги больше не бедствовали. Общих средств теперь хватало и на хлеб с маслом, и на квартирную плату в установленном хозяйкой двойном размере. По вечерам в кино ходили или музыку слушали. На телевизор пока не заработали, зато радиоприемник вскладчину сумели купить.
Однажды на глаза им попалось заманчивое объявление на столбе: «Набор в хореографический кружок, обучение по курсу „Танцы народов мира“. Приглашаются все желающие с хорошими внешними данными. Предварительная подготовка не обязательна».
Девчонки тут же загорелись. Когда-то любовь к танцам объединила и подружила их. И сейчас, посовещавшись, они решили, что нельзя упустить возможность продолжить занятия. Плата – умеренная, вполне по силам.
Эх, знать бы раньше, куда заведет подруг это невинное увлечение. А разлука и смерть уже стояли на пороге…
Июль 1996 год, Пафос, Кипр
Кристос возбужденно расхаживал по комнате. Надо немедленно начать поиски пропавшего мужа этой русской! Столько времени потеряли даром… А Фрэнки резину тянет – только улыбается, да миндальничает с портье. Нет, нужно брать расследование в свои руки, иначе сегодня вовсе не придется заснуть. Молодому напарнику не терпелось снова очутиться в уютном кресле и вытянуть ноги. К тому же, он уже целых полчаса, как ни разу не вспомнил о Марии…
– Фамилия? – вдруг заорал Кристос на портье.
– Тео… Теодоракис. Я же карточку вашему коллеге…
– Да не ваша, кретин, а мужа! Мужа! Пропавшего мужа погибшей! Поднимайте спасателей!
– Ми-минуточку. Я сейчас уточню в кар-кар-картотеке, то есть в жур-журнале регистрации. И насчет спа-спасателей распоряжусь.
Теодоракис выполз из кабинета на ватных ногах и направился в дежурное помещение.
– Ну, как там? Скоро нас пригласят? – тут же прицепился к нему угрюмый свидетель, единственный, кто еще до сих пор не спал во всеобщем царстве морфея, и нервно расхаживал туда-сюда, как маятник от старинных часов.
Остальные постояльцы, давно уже съехали с кресел на пол и безмятежно лежали вповалку на пушистом ковре.
– Черт знает что! Я не обязан торчать тут до утра. Клянусь, еще десять минут – и ухожу в номер. Пусть меня вызывают в полицейский участок для дачи показаний.
Портье в недоумении пожал плечами. Бедняга сам мечтал, чтобы от него, наконец, отстали.
– Ты бы полегче, Кристос, – недовольно произнес Фрэнки, как только за портье закрылась дверь. – Выбирай выражения! Так и взыскание схлопотать недолго. Я бы на месте этого служащего